Что должна делать королева? А королева-регент? Хотя разница между этими двумя понятиями просматривалась слабо, учитывая, кто ею являлся. А что делать матери короля, который и понятия не имел, как нужно руководить обороной, зато рьяно рвался поиграть в новую для него игру?

Серсея Ланнистер обвела присутствующих взглядом и сделала пару глотков какого-то паршивого винца. Когда за стенами крепости бушуют мятежники, выбирать особо не приходится, но женщину это мало обнадёживало. Ещё девичьи слёзы, коих было немало, действовали на нервы. "Глупые курицы", - цыкнула она, допивая остатки вина и требовательно приказывая снова, чтоб налили ещё. Слуга подчинился быстро, как и всегда, однако Серсее показалось, будто он целую вечность возился с этим нехитрым делом.

Так вот. Глупые курицы. Шлюхи, которые носили красивые имена, не только красивые платья. Незамужние готовы раздвинуть ноги перед любым, кто имел слабоумие покуситься на её какие-никакие деньжата и назвать не то красивой, не то симпатичной, то ли вообще буркнуть что-то про любовь, если хватит наглости. В случае чего всегда найдётся новый муж. И играть так можно долго. До самой смерти.

Кстати, о смерти. Пусть они были в замке, прекрасно слышались и крики, и чьи-то короткие приказы, и скрежет стали. А ведь там, среди всего этого ужаса, стоит Джоффри. Её первенец. Да, его охраняли, охраняли наверняка хорошо, но кто сказал, что судьба не любит сюрпризов? Внезапная стрела или предательство, может, даже со стороны Тириона. Тварь, по велению случая носившая их имя, могла сделать всё, что угодно. Тысячу раз она прокрутила в голове различные сюжеты его, короля, смерти, и с каждым разом Серсея всё больше порывалась сорваться и забрать сына. Ей уже самой хотелось надеть доспехи, взять в руки чей-нибудь меч, спрятав волосы под шлем, однако в покои неожиданно ворвался, будто его кто-то толкнул, Лансель. Кажется, ещё кто-то, но Ланнистерше было всё равно. Зелёные глаза жадно вперились в израненного рыцаря, ожидая, когда тот начнёт говорить.

- Ваша милость...

Он сбивчиво говорил о предпринятых мерах, о чём-то ещё, что казалось Серсее совершенно глупым и неважным, потому она вскоре прервала его.

- А Джоффри?

- Джоффри отважно руководит катапультами, ваша милость, - Лансель шмыгнул носом. - Люди поражены его мужеством и отвагой.

Нелепую лесть женщина тоже пропустила мимо ушей.

- Уведи его оттуда.

В глазах Ланселя отразилось непонимание.

- Увести? Но... как же так? Люди растеряют весь пыл, кто вдохновит их на защиту, как не король? - блондин кашлянул, и несколько капель крови замарали чистый пол. Серсея брезгливо поморщилась.

- Если ты мне не подчинишься, после осады будешь казнён как предатель. Живо приведи Джоффри в его покои, - холодно бросила ему Ланнистерша, поднимаясь со своего места. Что-то кузен сказал ей ещё, но после ушёл. Будто бы она сейчас стала слушать кого-то, кроме самой себя.

Лансель ушёл, и Серсея потеряла счёт времени. Не прошло и минуты, как она нервно, толком не обращая ни на кого внимания, встала со своего места и вышла из покоев, желая увидеть сына как можно скорее. Кажется, кто-то из служанок робко попытался её остановить, но Серсея рявкнула на неё, и та что-то тихо пролепетала, отправляясь за своей госпожой, увлекая следом ещё двоих-троих девиц. В другой раз королева-регент бы окатила тех не менее "ласковыми" выражениями, но не служанки её беспокоили в данный момент, а языки за особую болтливость всегда можно вырвать после. Не сейчас.

В покоях Джоффа было пусто. Пусто и темно. Коротко приказав зажечь свечи, Серсея мысленно прокляла Ланселя за его неторопливость и села на краешек кровати своего сына. В горле пересохло, потому одна из девок тут же была послана за штофом. Уже и первый бокал был осушен, а проклятого рыцаря всё не было. Ланнистерша потеряла счёт минутам, когда в комнату вбежал Джоффри, а за ним и чёртов Лансель. Боясь увидеть на лице первенца хоть одну царапину или следы крови, та внимательно посмотрела на него, но, кажется, сын был цел и невредим. Зелёные глаза любовно смотрели на столь родное лицо. Если бы хоть один волосок упал с его головы...

- Моя дорогая леди-мать...

Серсея встряхнула головой и уже более осмысленно посмотрела на сына.

- Да, звала. Ты больше не вернёшься туда, - женщина брезгливо поморщилась, будто подразумевала самые затхлые уголки Блошиного Конца, - ты останешься здесь и точка.

Серсея говорила твёрдо, но навряд ли для Джоффри или кого-либо ещё понятно. Но она будет стоять на своём, даже если весь этот проклятый мир перестанет понимать её речь. Я не дам забрать у меня сына. Никому.

Серсея ожидала. Правда, сама не знала, чего именно она ждала. Но приказ Джоффри, немного с истеричными нотками в голосе, что, впрочем, никогда до этого и не удивляло, сейчас заставил королеву широко распахнуть глаза и в недоумении моргнуть разок-другой, перекрывая все ожидания одним махом. Джофф, определённо, умел приказывать. Порой это звучало как слишком дерьмовая истерика, однако люди всё равно подчинялись. Недаром он Ланнистер. К чёрту Баратеонов, ни капли крови Джоффа не принадлежало столь наглому роду-выскочке. Исключительно Ланнистер. Он никогда не сможет махать молотом, зато будет приказывать. И горе тому, кто хоть пальцем захочет его тронуть. Серсея лично вцепится тому глупцу в глотку.

Прикрикнув снова на сопровождавших её куриц, женщина подождала, когда те выйдут вслед за Ланселем. Плевать куда. Пусть хоть тоже на поле битвы бегут, если жить надоело. Впрочем, если замок падёт, уже и неважно будет, снаружи ты или внутри. Радовало в этой ситуации, если вообще можно говорить о радости сейчас, что никто в таком случае не узнает о дезертирстве короля. Дезертирство ли это? Или сойдёт назвать обычным предательством? Серсея никогда не обременяла себя излишними понятиями, коими так любят разбрасываться перепившие солдаты. Зачем придумывать столько ненужных слов, когда можно просто махать мечом и убивать?

Вместе с бранью за стенами она услышала и голос своего сына уже тут, разумеется, в комнате. Ей так и хотелось сказать, что поступил он правильно, но лишь промолчала и встала, медленно, вслушиваясь в стук каблуков о пол, подошла к столу и налила вино. Себе и сыну. Два кубка. А в скором времени они сыграют в одну интересную игру.  Но, тшш, рано раскрывать все секреты. Пусть пузырёк и дальше покоится между её грудей до своей поры.

- Выпьем? - она сама сделала первый глоток, не дожидаясь ответа сына. И пусть весь мир катится в самое Пекло.

Было странно пить с собственным сыном. Когда ты рисуешь своё чадо эдаким невинным и беспомощным ангелочком, даже если он и стоял перед тобой хоть с арбалетом, хоть с мечом не с самыми приятными умыслами, сложно сталкиваться с рвущим шаблон взаимоисключающим параграфом. В какой-то момент Серсея надеялась, что Джоффри откажется от вина, но он выпил сразу же, как только схватился за свой кубок. Может, оно и к лучшему. Будет проще сделать задуманное, когда настанет час. А с каждым криком за стенами королева всё больше теряла надежду, что её игра не свершится.

- Как хорошо, что я ушел оттуда.

Сказал бы так Джейме? Навряд ли. Тогда в кого же он такой? Неужели в неё, Серсею Ланнистер? Хотя если посмотреть, где они оба сейчас сидят, ответ не нуждался в озвучке.

- Да, - уставившись в одну точку, проговорила женщина. Пусть взгляд её и утыкался где-то в пол у собственных ног, перед глазами снова промелькнул исход всего этого, если Станнис возьмёт верх. В самых подробнейших деталях она представляла, как ветер колышет золотистые волосы первенца, а вороны клюют зелёные, уже потухшие глаза. Слёзы навернулись на собственные, и Серсея рукавом платья быстро смахнула их. Нервно облизав губы, она снова сделала глоток, а затем ещё  и ещё, опустошая свой кубок. А после похлопала про кровати Джоффа, не решаясь вслух подозвать того к себе.

Отредактировано Cersei Lannister (2014-10-14 20:16:58)

Находил ли Роберт в вине решение своих проблем? Или находил только забвение на несколько часов? Серсея не могла сказать. Ей же столь полюбившийся напиток не предоставлял ни того, ни другого. Только ощущение ещё большей подавленности. И вот сейчас вино совсем не расслабляло и не успокаивало, лишь нагоняло тревогу.

— Надо пойти и показать всем, чего мы стоим! — воинственно кричал Джоффри. "Ты уже всем показал, чего стоишь", — хотелось сказать Серсее, но она лишь наблюдала за внезапным всплеском героизма сына, попутно прислушиваясь к звукам за стенами. Вот кому вино точно пошло на пользу. На ту пользу, на какую королева и рассчитывала. А крики за их убежищем становились всё опаснее и опаснее.

Джофф после короткой своей пьяной речи чуть не вышел из покоев, но приглашение присесть рядом было как раз вовремя. Король, пошатываясь, всё же плюхнулся рядом со своей матерью, что-то ещё сказав. Прежде, чем говорить, Серсея выдавила из себя грустную улыбку, провела рукой по щеке первенца, а после встала, взяв его и свой кубок. Наливая вино, она достала тот самый бутылёк. Десять капель... всего десять капель подарят желанное освобождение от грядущего позора.
Я обещала, что защищу тебя, Джоффри. И я тебя защищу.

Вернувшись, она села рядом, но отдавать кубок обратно не спешила, поставив оба на пол. Руки осторожно легли на плечи сына, и Серсея прижала того к своей груди, поглаживая по золотистым волосам. Её всегда интересовало, каким бы был Джоффри, будь он действительно Баратеоном, а не стопроцентным Ланнистером. Сидел бы он тут, будь в нём хоть немного крови Роберта?

— Король не должен подвергать свою жизнь опасности, — сказала ему Серсея. — Пусть проливают кровь твои люди, которые сражаются за тебя.

Рука снова легла на щеку. Крики стали громче, слышалось чьё-то ликование.

— Ты и в детстве был таким же, — печально усмехнулась женщина, опускаясь за своим кубком и кубком Джоффа. — Всегда рвался в бой. Прям как твой отец, — Ланнистерша и не боялась, что раскроет свою тайну. Насчёт воинственности Роберта не приходилось сомневаться, а Джейме частенько порывался защищать свою сестру с поводом и без повода.

В коридоре послышались быстрые шаги и лязг металла. Серсея нервно вцепилась в руку сына, которой тот держал кубок, и сама приблизила её к его рту. Пей же, пей! Скорее, пока никто не вошёл!