Ее довольно неуклюжее приветствие (а когда у тартской девы получались складные речи?) произвело неожиданно сильное впечатление на девушку. Настолько сильное, что та не стала откладывать в долгий ящик возможность продолжить беседу, чем порядков удивила Бриенну. Чтобы вот так, не дожидаясь конца застолья покинуть королевскую свадьбу нужна определенная смелость, да и  внешность Бриенны мало способствовала тому, чтобы люди проникались к ней доверием, поэтому она была бы готова и к более осторожному приему со стороны юной северянки. Но, видимо, Сансу Старк так мало баловали в Красном замке добрыми словами, что они стали громом средь ясного неба и заставили отбросить осторожность. Или просто отчаяние заложницы Ланнистеров дошло до такого предела, за которым отступают страхи и безвольное подчинение обстоятельствам становиться невыносимым?  Санса, заручившись поддержкой мужа, который, опять же к удивлению Бриенны, вовсе не чинил супруге препятствий, неслышно выскользнула из зала. Бриенна последовала за ней, стараясь не слишком грохотать сапогами и не привлекать лишнего внимания. Впрочем, гостям было не до них, король громким захмелевшим голосом предложил всем присутствующим полюбоваться занятным представлением, гости  уставились на сцену и тихого отступления похоже никто не заметил.

Бриенна пристроилась сбоку от медленно бредущей вдоль каменной стены девушки, пытаясь подладить свой широкий шаг под ее поступь. Вокруг было безлюдно, только из пиршественных залов неслись раскаты хохота, но Санса не спешила начать разговор, она видимо знала какой-то более подходящий уголок для беседы.  Бриенна не стала спрашивать куда та идет, просто следовала рядом. Она ловила краем глаза осторожные взгляды девушки и сама посматривала на нее, стараясь не смущать слишком пристальным разглядыванием. Леди Кейтилин не зря говорила, что ее дочь красавица. Тоненькая, высокая для своих лет (но каланча-Бриенна все равно смотрела на нее сверху вниз), волосы цвета осенних листьев и такие же густо-голубые глаза, как у матери. Вид у девушки затравленный, однако ей хватает самообладания держаться как полагается леди. Шагая рядом Бриенна остро ощущала, что Санса словно бы отгораживается  от всего мира прозрачной хрустальной стеной, и на то, чтобы удерживать этот призрачный щит, уходят все ее невеликие  силы. Бедная девочка. Бриенна и сама так же привыкла отгораживаться от людских насмешек, потому и знала как это не просто.
Похоже, Санса наконец пришла туда, где считала возможным начать беседу, во всяком случае, она остановилась и развернулась к своей спутнице. Красноватые тени падали на лицо девушки и от этого казалось, что оно расцвечено лихорадочным румянцем. Над головами возвышались мощные белоствольные деревья с красной листвой.  Санса привела ее в богорощу. Бриенна мало что знала о старых богах, которым поклонялись на севере. Здесь нет ни статуй, ни свечей, ни песнопений. Только деревья. И возможность молиться в тишине. Впрочем,  музыка и  хохот, хоть и изрядно приглушенные, долетали от свадебных столов и сюда. Но в обычные дни здесь, наверное, стоит полная тишина.  О чем молилась здесь маленькая северянка? Просила богов даровать военную удачу брату? Просила о встрече с матерью? Сердце Бриенны болезненно кольнула при мысли о леди Кейтилин.
Северные боги, почему же вы  не помогли матери и дочерям встретиться? Или это было не в ваших силах, так же как было не в силах Семерых, которым молилась об этой встрече я сама?
- Прошу прощения, миледи – как я могу вас называть? - голос девушки вывел Бриенну из оцепенения.
Ох, она и правда забыла представиться. Санса до сих пор не знает, с кем говорит.
- Мой отец Селвин Тарт, - она коротко по-мужски поклонилась, - зовите меня Бриенной, миледи. -
- Вы правда были знакомы с моей семьей? - вскинутые на нее синие глаза широко распахнуты, как у ребенка получившего нежданный  подарок.
- Да, - хрипло выдавила Бриенна. Она столько раз представляла, что скажет девочкам своей леди, когда их встретит, а сейчас вдруг разом забыла все, что собиралась сказать.
- Да, миледи, я знала вашу матушку. Знали  и…и любила. –
Едва ли Бриенна, привыкшая хранить свои чувства глубоко, решилась бы кому-нибудь на свете поведать, что мать, которую она не помнила, представлялась ей такой же, как леди Кейтилин. Но  боль потери, которой она до сих пор не могла поделиться ни с кем,  вдруг обожгла ее неожиданно остро и слова полились сами собой. Бриенна сбивчиво и лихорадочно рассказывала о том, как бежала вместе с леди Кейтилин из шатра своего погибшего короля, как та была добра к ней, как приняла ее клятву. Ей страстно хотелось чтобы Санса поняла: ее мать была сильной и отважной женщиной. Она гордилась своим старшим сыном – взрослым мужчиной и королем, с трепетной нежностью рассказывала о других своих детях, таких разных, таких любимых. Она так многое готова была свершить, чтобы вновь соединиться с ними, не побоялась прослыть предательницей, отпуская пленного Ланнистера, в обмен на обещанную свободу своих девочек. А она, Бриенна Тарт, должна была привезти к ней дочерей.
Поток слов иссяк так же внезапно, как  и прорвался. В начинавших опускаться сумерках окружавшая тишина стала почти давящей, даже музыка, доносившаяся из пиршественных залов, почему-то смолкла. Бриенна осознала, что сейчас невольно заронила в сердце маленькой одинокой северянки надежду на спасение, надежду которую не может оправдать. Тирион Ланнистер не отдаст Сансу, как обещал когда-то, не сможет этого сделать, даже если бы захотел. Вышло так, что решает судьбу Сансы уже не он. Леди Кейтилин мертва и ее девочкам некуда было бы вернуться, даже если бы они могли это сделать.  Джейме уверял, что по покровительством мужа Санса Старк, ставшая теперь Сансой Ланнистер в безопасности, однако Бриенна вполне отчетливо видела, что силы маленькой северянки на исходе. И если уж она не может вернуть Сансу к матери, то должна, во имя данной клятвы, стать ей опорой и защитой здесь, в Королевской гавани. Она порывисто  сжала тонкие холодные пальцы девушки в своих широких ладонях.
- Миледи, теперь у вас есть друг, готовый вас защищать, - слова прозвучали глупо и высокопарно, да и сказать по правде какую защиту она могла обеспечить заложнице Ланнистеров? Но Бриенна надеялась, что сказанное хоть немного утешит девушку.

Она, кажется, и не уловила в какой именно момент, девушка, словно застывшая наяву в своем хрустальном куполе, проснулась. Маска скорбного покоя на лице сменили живые эмоции, черты исказила гримаса, лишив их  безупречной правильности, из глаз покатились слезы. Бриенна не утешала, не утирала ее слез, просто продолжала рассказывать, понимая, что возможность выплакать наконец горе, которое так долго носишь в себе словно застывшую ледышку - это благо. Но жизнь в Королевской гавани видимо научила маленькую северянку не расставаться со своими доспехами никогда. Едва девушка осознала, что позволила кому-то увидеть свои настоящие эмоции, как снова моментально воздвигла вокруг себя хрустальный купол и превратилась в леди, которая во всем безупречна и всегда помнит, как должно себя вести и как нужно выглядеть. Если в первых сказанные ее фразах эмоции еще прорывались и слова благодарности были живыми и неподдельными, то дальше все, что она говорила, было словно считаным с какого-то листа и ужасающе безжизненно-правильным.
-  Я часть этой семьи, и я предана королю Джоффри. Меня уже не от кого защищать. Я не вижу в этом смысла,  я теперь здесь навсегда, - даже голос, минуту назад дрожащий и ломающийся с каждым словом обретал мертвенную твердость.
- Мой долг – оставаться здесь. А просить вас остаться со мной я не имею права.  -
Словно окончательно замыкаясь в своем куполе, северянка деликатно освободила из ее рук свои узкие ладошки и даже отступила на шаг, чтобы не оставлять никаких сомнений в своем решении.
Вот так, Бриенна
Леди Кейтилин говорила, что голова Сансы полна песнями и сказками о прекрасных рыцарях, которые спасают дев из беды. Взмолись сейчас Санса, подобно деве из баллад о помощи и Бриенна, пожалуй, наплевала бы на все те здравые доводы, которые привел во время разговора в Белой башне Джейме. И сегодня же начала бы подготовку побега заложницы Ланнистеров. Только вот маленькая северная леди не настолько верит в сказки, чтобы счесть здоровенную дылду с Тарта рыцарем-спасителем. Оказавшись разменной монетой во взрослых играх, быстро перестаешь быть ребенком.
Санса Старк  отлично поняла, как мало ты можешь ей предложить. Она сразу разобралась, что по сути дела, при всех твоих добрых намерениях, у тебя нет для нее ничего кроме сочувствия.
Стоя перед зябко обхватившей себя за плечи девушкой Бриенна как никогда остро ощущала собственную никчемность, даже по-матерински обнять и утешить дочь своей леди, сделалось невозможным, после того как та вежливо-непреклонно дистанцировалась.
Что мне теперь делать, леди Кейтилин, что мне теперь делать, когда я рядом с  вашей Сансой? Ей ненужно ничего из того, что я могу дать.
- Думаю нам пора возвращаться, – девушка подвела окончательный итог разговору. До выхода из богорощи она, словно поддавшись какой-то непонятной тревогой, почти бежала, и Бриенне больше не было нужды укорачивать свой широкий шаг, чтобы идти  с ней рядом. Все еще размышляя о том, что же сказать маленькой северянке и как убедить ее не отказываться хотя бы от поддержки и сочувствия, которую она может предложить, Бриенна не сразу обратила внимания на крики и шум, разносившиеся по двору. И только когда Санса остановилась и застыла изящной статуей, судорожно сжав у груди ладони, Бринена поняла, что происходящее совсем не напоминает праздничное веселье. Из пиршественного зала неслись истеричные женские крики, хотя слов за общим шумом было не разобрать, гости рвались из дверей, давя друг друга, по двору  метались люди с белыми от ужаса лицами. Прямо на них рыдая и спотыкаясь, бежала пожилая леди, путаясь в подоле платья. Судя по эмблеме, изображавшей белого ягненка на зеленом поле, это была леди Стокворт. Чувствуя, что необходимо срочно разобраться в происходящем, Бриенна ухватила даму за рукав, не особо заботясь о деликатности.
- Что случилось?-
- Король! Его Величество! Пирог!…- невнятно сквозь рыдания выкрикивала дама, и Бриенне пришлось еще раз дернуть ее за рукав, чтоб добиться хоть сколько-нибудь вразумительных ответов.
- Ну же, прошу вас, что случилось?
Та уставилась на нее вытаращеными глазами.
- Он стоял на коленях и царапал себе горло и хрипел так страшно, так страшно, и лицо его становилось все темнее,…а потом,…а потом он умер! -
Санса издала тихий вскрик и Бриенна, тут же забыв о пожилой даме, развернулась к девушке, чтобы если понадобиться подхватить и не дать упасть.

Отредактировано Brienne of Tarth (2015-03-10 19:51:06)

Тонкие, мелко дрожащие пальцы впились в локоть Бриенны. Она со странным облегчением увидела, что в глазах Сансы, минуту назад отрешенно пустых и глядящих сквозь предметы, сейчас плещется сумасшедшая плитра эмоций. Недоверие, ужас, восторг…, Бриенна не успела прочесть всего, что в них было. Ее собственные мысли и ощущения скакали и неслись бешеной каруселью.
Король…умер? Умер на собственной свадьбе. Что это? Неужели возмездие богов? Ведь Леди Кейтилин и ее сын тоже погибли на свадебном пиршестве.
Отчаянный горестный вой, доносившийся из распахнутых зальных дверей, словно подтвердил, что происходящее не шутка взбесившегося воображения и не ошибка. Серсея Ланнистер плакала по своему сыну.
Леди Кейтилин, узнав о гибели своих детей, хранила свое горе внутри, даже в том, чтобы оплакать погибших сыновей, ей было отказано. И что толку в этом возмездии, Семеро? Оно не воскресит мертвых, и не вернет оставшейся в живых ни потерянной семьи,  ни дома.
-  Это все Бес! Беееес! Проклятый карлик убил короля!
Брошенное обвинение подхватило сразу несколько глоток, кто-то уже рвался хвать убийцу, кто-то требовал казни. Лица снующих вокруг них людей наливались яростью и злобой. 
Им нужен виновный, нужен тот на кого выплеснется их ужас и ярость. Выбранный виноватым, расплатиться  за кровь собственной кровью, за смерть собственной смертью, беспощадной и лютой. Названному виновным не будет шансов оправдаться, его растопчут и уничтожат.
И тут же словно огромная холодная пятерня сжала горло, не давая дышать
Джейме, Джейме ты говорил, что рядом с мужем Санса в безопасности, что он будет ее защитой. НО ты же видишь, что все обернулось иначе?
Муж и жена. Одна плоть, одно сердце, одна душа, отныне и навеки. Если обвинят Тириона Ланнистера, то казни не минует и Санса. Дочь предателя, сестра врага, бесправная заложниц, уж если тот, кто рожден Ланнистером, оказался в таком опасном положении, то ее-то оправданий никто слушать не станет точно.
Бриенна спешно огляделась, стараясь сориентироваться в происходящем. Пока людской поток обтекал их со всех сторон и катился мимо, но много ли времени понадобиться, чтобы кто-то, опомнившись, ткнул пальцем: ату ее, взять!
Придавленная ужасом юная северянка цеплялась за ее руку с той неожиданной силой, с какой погибающий, уносимый безжалостным течением в пучину, в последней безумной надежде удержаться на плаву хватается за случайно подвернувшуюся ветку.
А ведь ты и вправду ее последняя надежда Бриенна. Богам нет дела до людей, их не трогают людские мольбы, и только такие же люди могут прийти на помощь.
- …молю вас, помогите мне бежать! Медлить нельзя. Помогите мне добраться до Орлиного Гнезда…Пожалуйста, миледи…, -  голос Сансы в гуле множества других  человеческих голосов был едва различим.
Не тратя больше времени на размышления, Бриенна повлекла девушку за собой, в сторону замковых ворот.
- Не надо больше ничего говорить. Просто идите за мной. Быстрее — и ничего не бойтесь. Нам надо успеть выйти из замка, пока вас не хватились. –
Она двигалась сквозь толпу, раздвигая оказывающихся на пути людей плечом и радуясь и тому, что у Сансы хватает самообладания молча следовать за ней, крепко держась за ее локоть,  и тому, что в начавших сгущаться сумерках лица стали почти неразличимыми. Значит и лица Сансы никто не видит.
Их никто не останавливал. Люди бежали мимо них с криками, «Убивают!», «Колдовство!». Кто-то молился стоя на коленях прямо посреди толпы, кто-то плакал навзрыд, некоторые стояли, сбившись тесными кучками, и о чем-то возбужденно переговаривались. На Бриенну неожиданно накатила дурнота. Все это уже было однажды. Она уже уходила так же, сквозь толпу, под крики и плачь о погибшем короле. И тогда ее вела за собой леди Кейтилин.  Сейчас она ведет ее дочь. Избавляясь от туманящих разум мыслей, она резко встряхнула головой. Некогда придаваться воспоминаниям, нужно как можно быстрее добраться до городских ворот, пока не отдали приказ их закрыть. Собственно вот они уже неподалеку и пока их створки распахнуты во всю ширь. Правда возле них стоит целая групп гвардейцев в золотых плащах, и это может стать проблемой.
Нога наступила на что-то мягкое, и, глянув под ноги, Бриенна подняла и встряхнула брошенный или потерянный кем-то в суматохе плащ. Одеяние было основательно истоптано множеством пробежавших по нему ног, но зато оно было темным, просторным и с глубоким капюшоном. Девушка не протестовала, покорно позволив Бриенне набросить на ее нарядное платье пыльную ткань и скрыть ее рыжие волосы под капюшоном. Она шла за Бриенной, низко опустив голову и стараясь держаться в тени, только изредка тихонько ахала, когда кто-нибудь из снующих мимо людей наступал на волочившийся шлейф ее платья. Бриенна пожалела, что у нее нет ножа, чтобы просто отхватить бестолковый кусок ткани.
Нужно будет раздобыть для нее менее приметную и более удобную, чем эта одежду. Хвост волочиться, рукава до пола. Ох уж эти наряды истинных леди. И обувь. И лошадей. И оружие. И что-то из припасов. Имеющихся при себе денег на все это не хватит. Но об этом я подумают позднее, а сейчас надо постараться благополучно миновать ворота.
Лежащая на сгибе ее руки ладонь маленькой северянки начала дрожать, и Бриенна всерьез испугалась, что сейчас Санса разрыдается, привлекая к ним ненужное внимание. Она  не замедляя шага, нагнулась к девушке.
- Ну же, миледи. У нас уже почти получилось. Мужайтесь. Будьте храброй, как леди из песен. -