Арианна провела в постели все утро и большую часть дня. Отдаленный шум моря ласкал ее слух. На подушках громоздилась глубокая глиняная миска, полная кроваво-красных апельсинов. Их сок стекал по пальцам и рукам принцессы, так похожий на кровь, но казалось, она этого не замечала, поглощенная своими мыслями. Наблюдая за тем, как жаркий южный ветер вздымает легкие газовые занавеси, отделяющие широкий балкон от ее опочивальни, она вспоминала свое поспешное бегство из Водных Садов и так и не состоявшийся разговор с отцом. Вряд ли бы она смогла найти слова для него после всего того, что услышала, прижимаясь спиной к раскаленной на солнце мраморной стене. Подслушивать – занятие недостойное принцессы и наследницы богатого Дорна. Ей стоило выйти из своего убежища, стоило заявить о своих правах с гордо поднятой головой, а не таиться, как какой-то служанке у дверей хозяйской спальни. И все же она не могла. Слишком многое менял для нее этот разговор. «Войны, которые ты не можешь выиграть – удел мальцов и глупцов», - голос отца был тихим, но полным чувства. – «Дорн выступит тогда, когда будет готов, брат мой. Только тогда я соглашусь подставить Арианну под удар, когда увижу, что не останется никого, кому достанет сил нанести ей этот удар!».  Ответ Оберина унес от нее порыв ветра, но вряд ли он воздержался от возражений. Невеста Дракона, невеста Визериса Таргариена. Арианна прижала сцепленные пальцы к груди. Привыкшая считать своего отца слишком мягкотелым, она не могла поверить, что ему хватило силы духа вложить в ее руки такой козырь в деле отмщения всей той крови Мартеллов, что пролилась под ноги Львам. И он надеется таить его и дальше? Даже сейчас, когда даже слепец знает, что Вестеросом правят вовсе не из Королевской Гавани, а из Кастерли Рок? Ну уж нет! Сами Боги привели ее сюда, они дали ей возможность услышать этот разговор, вложили в ее уши правду об отце, о том, что она должна сделать.
Спешно покинув Водные Сады, Арианна все же не торопилась предпринимать дальнейшие шаги. Ее действия должны быть осторожными, одного подозрения будет достаточно, чтобы их недруги постарались сделать так, чтобы ее корабль никогда не достиг Вольных городов. Норвос, ее мать – вот выход. Ни у кого не вызовет подозрения этот визит. В конце концов, ее ли вина в том, что мать более не желала жить с отцом и вернулась в родные земли? Но скольких она готова посвятить в свой истинный план? Скольким можно доверять настолько, чтобы отдать в их руки свою жизнь?
Арианна поднялась с постели и как была нагая подошла к самому выходу на балкон, находящийся в самой высокой башне Солнечного копья. Обжигающий кожу полуденный ветер подхватил занавеси и ее волосы. Это было ее время действовать, она была уверена. Дорн, в отличие от других областей Вестероса, никогда не ставил женщину ниже мужчины. Это было в ее власти - приказать арендовать корабль для путешествия, это было в ее власти - отправить гонца, который, скрывая имя своей хозяйки, тайно наймет в Пентосе целую флотилию, которая перевезет истинного наследника Железного Трона и его армию. Это было в ее власти - вступить в войну. Но «войны, которые невозможно выиграть, ведут только глупцы». Арианна с силой закусила губу и обхватила себя руками. Она позаимствует у своего отца осторожность, а у дяди – решительность и талант к битве. Это в ее власти - положить к больным ногам отца головы убийц его сестры и ее детей.
Накинув на плечи ярко-желтый палантин, почти полностью скрывавший ее тело, принцесса позвонила и приказала созвать всех, кому она знала, что может доверить жизнь, всем, за кого она была готова отдать свою. Для начала ей предстояло убедиться в том, что они сохранят и этот ее секрет, а потом действовать.

Минуло несколько дней. Сундуки были уложены, вечером отец получит  записку, в которой она в самых нежных выражениях извещала его о своем беспокойстве о здоровье матушки и желании повидаться с ней,  все было готово. Из окна своей опочивальни Арианна видела небольшое судно со свернутыми парусами, которые будут раскинуты тут же, как ее нога коснется палубы.  Где-то среди ее расшитых золотой нитью платьев было спрятана истинная причина ее отъезда, но об этом знали только те, кто поклялся на крови до последнего вздоха беречь этот секрет. Если за ее отплытием и наблюдали, то она удовлетворит эти глаза более чем месячным пребыванием у матери и ее нового приближенного, который совсем недавно переселился в просторные покои во дворце в Норвосе. Но принцесса сомневалась, что кому-то будет интересно наблюдать за ней столь долго.
Напоследок она поправила в волосах длинную острую иглу с головкой в форме солнца, которая в случае чего могла послужить и как оружие, и накинула на голову платок. Арианна не надеялась скрыть свой отъезд, наоборот, он был обставлен со всеми приличествующими случаю условностями – во дворе ее ждал небольшой отряд воинов, одетых в парадную форму, и расшитый солнцами паланкин, который отвезет ее в порт, где уже ждали Эндрю и Сильва. Принцесса отговорила подругу ехать с ней, но та настояла на том, чтобы присутствовать при отплытии. Даже время было выбрано с тем расчетом, чтобы каждый в Солнечном Копье видел ее процессию – пять вечера, когда обычная для Дорна жара спадает настолько, что горожане могут покидать свои дома для обычных дел и светских визитов. Принцесса никогда ни от кого не таилась, не будет и сейчас.
Арианна устроилась на подушках паланкина и откинула одну из занавесей, чтобы помахать рукой дворцовой прислуге и народу, скопившемуся у ворот, чтобы поприветствовать принцессу. Их загорелые лица растрогали ее. Если ей повезет, в следующий раз, когда ее нога коснется земли Дорна, она будет уже их королевой и войско за ее спиной будет достаточным, чтобы прекратить бесчинства ослепленных властью и золотом Ланнистеров. Занавесь опустилась, скрывая Арианну от чужих взглядов. Принцесса делала то, что не делала ни разу за свою жизнь – она обращалась с молитвой к богам.
Паланкин качнулся в сторону и остановился, прервав принцессу на полуслове. Распахнув глаза, она закусила губу и нахмурилась. В проложенном лично ей самой маршруте не было остановок – улицы, по которым двигался кортеж, должны были быть перекрыты за полчаса до ее отъезда.
- Что случилось? – она возвысила голос, перекрикивая шум улицы и едва слышный разговор начальника ее охраны с кем-то. Где-то внутри свернулась ледяная змея страха, но Арианна была не намеренна трусить.

Двое стражей окружили ее, стоило принцессе сойти на растрескавшуюся от дневного жара землю. Их копья оставались за спиной, а лица казались смутно знакомыми – они определенно входили в личный отряд ее дяди. Что нужно Оберину от нее в такой день?
- Принц желает Вас видеть, миледи, - суровые выражения их лиц едва заметно смягчались ярким блеском в темных, как самый сладкий мед, глазах. Арианне приходилось задирать голову, чтобы разглядеть этот блеск, и все же она постаралась как можно нагляднее дать понять, что считает такое наглое вмешательство в ее дела оскорбительным. У Оберина была возможность попрощаться с ней, и все же он избрал самый последний момент.
- Что же, не заставляйте моего дядю ждать, он этого не любит, - принцесса проследовала за своими провожатыми, держа голову, покрытую ярким платком, высоко поднятой.
Комнаты, в которые ее проводили, утопали в полумраке и уйме шелковых подушек, набросанных без малейшей цели и порядка. Казалось, на каждом предмете мебели, которая и без того была крайне малочисленна, лежало по нескольку разной формы и размера.
На фоне ярких солнечных лучей за окном выделялась будто выточенная из эбенового дерева фигура Оберина Мартелла. Арианне не нужно было видеть выражение его лица, достаточно было одного взгляда на напряженные плечи и цепкие пальцы, сжимающие хрупкий стеклянных бокал, чтобы понять, что разговор ей предстоит не из легких. Будет ли он посланником воли отца или все же встанет на ее сторону? Арианна не знала, но надеялась на лучшее. В конце концов, Красный Змей был известен своей страстью к битве и разве же она собиралась не на битву?
- Если ты хочешь пожелать мне попутного ветра, дядя, то стоит поторопиться, по словам капитана, к вечеру он совсем стихнет.
Арианна заметила початую бутылку вина на небольшом столике и вазу с фруктами на льду, но не решилась приблизиться к ним.
- Но мы же оба знаем, что я здесь не для этого. Не так ли, дядя?
Чтобы показать, что она совершенно не боится предстоящего разговора, Арианна ступила вперед, поднимая голову еще выше и становясь все больше похожа на правительницу Солнечного Копья и все меньше на маленькую девчонку, которая с младых ногтей с благоговением взирала снизу вверх на собственного дядю и готова была слушать рассказы о его походах, пока глаза окончательно не слипались и она не проваливалась в глубокий сон.
- Я обещаю, что выслушаю тебя, но не обещаю, что поступлю так, как ты того желаешь.

- Рада, что ты не собираешься ходить вокруг да около, дядя, - если поначалу еще оставалась надежда, что Оберин желает всего лишь пожелать ей спокойного путешествия, он разбил эти надежды вдребезги. Арианна опустилась на одну из множества подушек и выпрямила спину, чтобы не казаться маленькой девочкой, которую отчитывают за проказу. Он хочет от нее оправданий? Что же,  то время, когда они с Тиеной стояли в этой же самой комнате, сокрушенные волной его гнева за их попытку сбежать в Хайгарден, давно прошло. Арианна сердито откинула платок с волос и покрепче сжала бокал, даже не прикоснувшись к предложенному вину. 
- Что же мне делать? – она поморщилась, как от удара, от упоминания имени Дрю. Он ничем не заслужил такой насмешки, как и все те, кто давным-давно поклялся ей в верности.  – Сидеть, как северная принцесса за вышиванием и ждать, когда последний из Ланнистеров сгинет в небытие?  В наших с тобой жилах течет одна кровь, так почему ты считаешь эту битву только своей? Мой отец давно показал всем Семи Королевствам свое истинное лицо, и это лицо довольно трусливо, тебе не кажется? Хочешь, чтобы я последовала его примеру?
Не в состоянии более сдерживать себя, принцесса вскочила на ноги, в кои-то веки взирая на Красного Змея сверху вниз. Бокал выпал из ее рук, окропив ноги и подол алыми каплями вина.
- Если ты того желаешь, можешь прямо сейчас отправить ворона в Водные Сады. Клянусь честью, к тому моменту, как он достигнет места назначения, меня уже не будет в Солнечном Копье, даже если придется прокладывать дорогу к кораблю с боем!
И, видят боги, она верила в свои слова.
- Я верю, что все, что ты говоришь, идет от сердца, дядя, но как я могу бездействовать теперь, когда знаю, что в моих силах нанести Ланнистерам удар, который сокрушит их? Посмотри на меня, посмотри на меня не как на дочь своего брата, посмотри на меня, как на сына, которого у тебя никогда не было. Ты веришь, что я смогу? Молю, позволь мне стать копьем в твоих руках, позволь мне проткнуть гнилую львиную плоть и отомстить за Элию и ее детей. Я знаю, что не проходит и дня, чтобы ты не думал об этом. Что каждый день их благоденствия и счастья жжет тебе сердце. Так окропи меня смертельным ядом, позволь мне нанести тот удар, что ты видишь в своих снах!
Арианна протянула руки вперед, но не чтобы отгородиться от нависшей над ней опасности, а чтобы встретить ее так, как подобает Мартеллам – с гордо поднятой головой и обнаженным оружием в руках.
- В глубине души ты знаешь, что я сделаю все, что только будет в моих силах ради этого. Я больше не маленькая девочка, дядя, я – та, что примет на свои плечи непокорный Дорн, и, если боги будут милостивы, все Семь Королевств. Разве значит это, что мне нужно хранить свою жизнь в темном сундуке за семью замками? Разве в этом смысл правления, дядя?
Не в силах более выносить пристальный взгляд его темных ледяных глаз, Арианна отступила к окну, все еще готовая ко всему. И все же голос ее смягчился, а на губах заиграла мягкая улыбка.
-  Визерис Таргариен… все отвернулись от него со дня, когда этот неотесанный детина, Роберт, снес прекрасную голову его брата. Все, но только не ты, дядя. Ты был готов предложить ему копья Дорна и свое в том числе. Не удивляйся, что я знаю. Я даю тебе шанс сделать это еще раз. Предложи Последнему Дракону свое копье еще раз, дядя. Предложи ему меня.

- Обара?- Арианна замерла, будто пораженная молнией. Все возражения, полные праведного гнева и яда, замерли, так и не вырвавшись наружу. Ее дядя вовсе не пытался чинить препятствия безумной затее. Не смотря на то, что его фигура возвышалась над ней, отбрасывая темную тень,  угрожающая и обещающая медленную и очень болезненную смерть, она чувствовала, что он не будет чинить ей препятствий. Она чувствовала себя так, будто стояла рядом с ним на поле брани, плечом к плечу. И была благодарна за это чувство.
Растерянность уступила место решимости и огню, который ярко пылал с того момента, как первые слова Дорана донеслись до ее ушей в Водных Садах. Оберин знал, что она все слышала, и был рад этому. Именно поэтому он не задал ни единого вопроса про ее поспешный отъезд. Не правдой, так обманом они сумеют обойти молчаливое бездействие отца, которое он называл «размышлениями».
- Я обещаю тебе, дядя, я обещаю вернуться. Я обещаю не посрамить твоих надежд и твоей помощи. Тайвин Ланнистер стар, и пусть старый лев и полон мудрости, но его зубы не так остры, как у его молодых противников. Его зубы расшатались, дядя, да и слух подводит. Что ему за дело до молодой змеи, что греется на солнце?
Арианна позволила себе широко улыбнуться, расслабляясь, зная, что с этого мгновения она больше не одна. Ее плечи опустились, принцесса больше не выглядела так, будто готова в любой момент сорваться с места,
- Я обещаю тебе, что мы отомстим. И я вовсе не собираюсь сложить свою жизнь у этого жертвенного алтаря. Мертвая кровь взывает о живой, но не моей крови жаждут Элия, и Рейнис, и Эйгон.
Поддавшись порыву чувств, она положила руки на предплечья Оберина и крепко сжала. Ее голос был полон затаенного чувства.
- Мы положим конец этой войне, мы заставим убийц ответить за свои зверства. И у мира, который воцарится в Семи Королевствах будет имя, твое имя, дядя. Обещаю, сколько бы сил это не потребовало от меня, до последней капли моей крови, все будет так.
В дверь едва слышно постучали, но принцесса и не подумала отпрянуть.
- Из порта передают, что ветер начинает стихать, милорд! – голос стражника заглушала кованая дверь.
- Прошу тебя, дядя, благослови меня.